Революция 1905 – 1907 годов
Участие в революции крестьян. Основная задача революции 1905 – 1907 гг. – уничтожение помещичьего землевладения и наделение крестьян землей – была злободневна и для кшенских мест. К тому ж сюда из промышленных центров несли идеи революции нескончаемые потоки отходников. Поэтому революция не могла обойти наш район стороной. Здешние жители принимали в ней активное участие.
Пропаганда революционных идей велась социал-демократами, эсерами, трудовиками, Щигровским крестьянским союзом (создан эсерами в 1907 г.) прежде всего с помощью листовок и других изданий. Распространялись они повсеместно в больших количествах и призывали крестьян “брать дубину и с ее помощью добывать землю и волю”.
27 июня 1905 года в с.Крестище у крестьянина Пожидаева И.Ф.волостным старшиной Кутеповым были найдены противоправительственные листовки о забастовках рабочих и брошюра антивоенного содержания.
-Откуда и зачем они появились? Среди кого распространялись? – упорно добивалась полиция. После допроса девяти свидетелей остановились на том, что их привез на курево работавший в Курске сын Пожидаева.
В ноябре 1906 г. листовки большевистского содержания найдены полицией в д. Городище.
28 мая 1907 года михайлоанненский крестьянин Семин Г.В. на дороге, ведущей к церкви, поднял четыре листовки “В борьбе обретешь ты право свое”, изданные Курским комитетом партии социалистов-революционеров. Но больше всего находили листовок, изданных комитетами РСДРП Курска, Воронежа, Харькова и Москвы. Назывались они “В тисках”, “К народу”, “Для чего должен умирать русский солдат?” и т.д.
Призывы ложились на благодатную почву – среди курских крестьян распространилось убеждение, что земля, как вода и воздух, общая. Повсеместно начались потравы, покосы, порубки, увоз копен с помещичьих полей, поджоги и разграбления имений.
В августе 1905 г. в Каличиновке (Плотавце) было сожжено имение помещика Соколова. А всего по губернии в результате умышленных поджогов в 1905 г. сгорело 225 имений.
В августе – октябре 1905 г. проявили полное неповиновение помещику Познякову каменогорские крестьяне, а жители соседних деревень Городища и Захаровки увозили с поля к себе домой его копны. Репрессивные акты полиции действия не возымели, и помещику пришлось вызывать казаков. Руководил борьбой крестьян приехавший из города житель д. Платоновки Георгий Иванович Захаров, коммунист.
10 ноября 1905 г. помещики Позняков (д.Каменная Гора), Желябужская (д. Афанасьевка), Цельшерт (с. Петропавловка), Платонова (д. Захаровка) и Богданов (д. Первое Подгородище) со станции Мармыжи направили губернатору телеграмму: “Положение крайне опасно… Просим как можно скорей прислать казаков”.
Несколькими днями ранее, 5 ноября 1905 г., Министерство внутренних дел объявило Курскую губернию на положении усиленной охраны (оно продолжалось до 14 ноября 1909 г.). Во все уезды на помощь местным гарнизонам – в Щиграх он насчитывал 103 человека – направлялись кавалерийские части, которые, разделившись на отряды, для устрашения населения день и ночь на рысях разъезжали по деревням. Просьбы гражданских властей воинские начальники обязаны были удовлетворять немедленно (в феврале 1906 г. число конных стражников было удвоено).
27 ноября 1905 года орловский губернатор телеграфировал штабу Московского военного округа: “Усадьбам помещиков Ковалевских, Карцева и Лачинова грозит опасность быть разграбленными крестьянами соседнего с ними села Нижнее Гурово, население которого крайне неспокойное”. В имении Ковалевских (Большая Карповка) волновались и собственные крестьяне.
По инициативе и под руководством предводителя дворянства Щигровского уезда в январе 1906 г. состоялась поездка делегации щигровских крестьян – по одному от волости – к царю, чтобы поблагодарить его за “милость к крестьянам и народу”, проявленную им в Манифесте 17 октября 1905 года. В поездке участвовали два представителя и кшенских мест. На приеме 18 января царь просил членов делегации передать всем крестьянам, что собственность неприкосновенна, что помещичье – это помещичье, а крестьянское – это крестьянское и что он о крестьянах всегда заботился и будет заботиться еще больше. Губернские власти, чтоб снизить накал революционной борьбы, этот прием и царские обещания немедленно красочно описали, отпечатали в листовках и вручили и крестьянским, и всем другим семьям губернии.
18 февраля 1906 г. Тимское уездное экстренное земское собрание (в Тимский уезд входила южная часть нашего района) для предотвращения аграрных беспорядков обратилось, минуя губернатора, к правительству с просьбой расквартировать в уезде кавалерийские части, что и было сделано. Кроме того, помещикам разрешили для охраны своих имений создавать отряды пешей стражи, которым выдавалось оружие.
В д. Адамовке находилось имение землевладельца, промышленника и богатейшего ливенского купца Адамова Р.Ф. В нижнем течении р.Кшени и у города Ливны на р.Сосне немецкие инженеры построили ему мощные кирпичные мельницы в 5 – 6 этажей каждая. Коробки некоторых из них сохранились до наших дней. На этих мельницах ежегодно размалывалось сотни тысяч пудов зерна, а мука вывозилась за границу.
14 июля 1906 г. (по новому стилю 27 июля) в адамовское имение на 25 подводах приехали хмельные ледовские и верхнегуровские крестьяне по 2 – 3 человека на каждой и потребовали от управляющего открыть амбары и выдать им только что ссыпанный хлеб нового урожая или они собьют замки и возьмут его силой. Охранявший имение урядник Стеблецов с группой конной стражи сначала попытался отговорить крестьян, а потом начал угрожать вызовом воинской команды и арестами. Не помогло. Тогда он послал за стоявшей в соседнем селе Козьмодемьянском воинской командой. Тем временем крестьяне начали просить у управляющего деньги на водку, угрожая в противном случае на следующий день приехать на 100 подводах и взять все. Наконец в имение прибыло пол-эскадрона драгун, которые начали разгонять и арестовывать крестьян.
В начале осени 1906 г. было полностью разграблено имение помещика Гринера в Кирилловке. Из имения взято все: и хлеб, и скот, и инвентарь, и постройки. Владелец его сбежал. А в октябре 1906 г. вооруженные злоумышленники так же поступили с винной лавкой в с. Крестище. Неспокойно в этом году было и в с. Грязном.
В 1907 г. совершено разбойное нападение крестьян на имение расховецкой помещицы Абельдяевой. Инвентарь, хлеб, имущество – все было разграблено. В начале зимы 1907 г. произошло несколько пожаров в с.Крестище. Теперь поджигались и строения крестьян, осуждавших революционные действия и поддерживавших царские порядки. Пожары так напугали помещиков и других богачей, что многие из них с наступлением темноты укладывали свое имущество на повозки, вывозили на огороды и спали на них не раздеваясь.
Забастовки железнодорожников. В полдень 9 октября 1905 г. замер телеграф и прекратилось движение поездов на Киевско-Воронежской железной дороге, а 10 октября остановилось движение по всей линии от Киева до Воронежа – была объявлена забастовка. В ней участвовали и работники станций Кшень и Мармыжи. В этот же день началась забастовка и на Ливенской железнодорожной ветке от Мармыжей до Верховья. Железнодорожное начальство просило прислать для усмирения забастовщиков казаков. Нормальное движение поездов началось 22 октября.
Следует заметить, что это была вторая забастовка кшенских железнодорожников. Первая прошла 9 – 10 февраля 1905 года.
Поражение революции. С разгромом революции правительство, не скупясь, начало предоставлять всевозможные льготы пострадавшим в ней помещикам и другим богачам и сурово наказывать ее реальных и мнимых участников.
Пострадавшим сначала отсрочили на три года уплату всех мирских, волостных, уездных и губернских сборов, а потом их списали. Все предприятия – мельницы, крупорушки, маслобойни и другие – освобождались от обложения налогом до их полного восстановления и пуска в работу. За сгоревшее при пожаре имущество выплачивалось страховое вознаграждение почти в два раза больше обычного. Оно выплачивалось всем, так как тогда страхование от пожара было обязательным.
Всех руководителей забастовок железнодорожников уволили, а остальных к работе допустили временно и с подпиской, что все распоряжения администрации они будут выполнять безоговорочно, не станут участвовать в сходках, собраниях и митингах.
Крестьян полиция и казаки повсеместно нещадно секли кнутами, плетками, розгами, а все крестьянские вожаки предавались суду. По предписанию министра юстиции с 1898 г. следствие и суды по делам о крестьянских волнениях проводились вне очереди и быстро, а организаторы этих волнений, даже тяжело больные, наказывались так же строго, как и здоровые, ибо и “в хворых злодеях большая опасность для государства сохраняется”. Дело 96 самых активных участников событий 1905 – 1907 гг. в Щигровском уезде 4 июня 1909 г. начало рассматриваться Киевским военно-окружным судом, заседавшим в Курске. Все судебные заседания проходили при закрытых дверях. Приговор вынесен на 40-й день: 9 человек были приговорены к смертной казни через повешение, 25 человек – к каторге, 34 – к ссылке… К осужденным на смерть царь проявил милость, заменив повешение пожизненной каторгой. Среди осужденных были Пьяных Иван Емельянович из д. Васютино – член II Государственной думы, приговоренный к смертной казни, и из той же деревни Меркулов Михаил Александрович, руководитель Щигровского крестьянского союза, член I Государственной думы, приговоренный к пожизненной каторге; из с.Крестище – Булгаков, Пожидаев и другие.
Крестьяне с. Нижнее Гурово Перцев Дмитрий Матвеевич, Смотров Андрей Дмитриевич, Трубников Петр Васильевич и Трубников Тихон Тимофеевич “за порочное поведение” 28 января 1912 г. сосланы в Нарымский край Томской губернии. Сапрыкин Михаил Алексеевич скрылся. Обнаружили его на руднике близ Луганска. Оттуда его направили в Щигровскую тюрьму, а из нее – в Нарым. Преследования участников революции продолжались до начала войны 1914 – 1918 годов.
“Президент Щигровской республики”
На окраине опустевшей деревни Васютино, промеж проселочной дороги и бескрайнего колхозного поля – одинокая могила. Дверца давно проржавевшей и полуразрушенной ограды сорвана. Чуть заметный земельный холмик со скромной пирамидой, увенчанной красной пятиконечной звездой, зарос кустарником, кругом сухой прошлогодний бурьян… У могилы уже несколько лет не ступала человеческая нога, к ней не прикасались чьи-либо руки.
В двух шагах от могилы – деревянные столбы. Один покосился, другой подгнил и лежит на земле. Рядом с ними – две обитых железом доски. На одной еле различимые два имени и четыре даты. На другой, обитой оцинкованной жестью, читается легче: “Пешеход и проезжий, остановись и поклонись праху человека, отдавшему жизнь…за наше счастье”. Когда-то эти доски, обращенные надписями к дороге, прибиты были к столбам. Похоронен здесь видный революционер, большой общественный деятель, политкаторжанин Иван Емельянович Пьяных.
Родился он в 1863 г. в бедной крестьянской семье д. Васютино. С 1903 г. – участник революционного движения, еще через два года – организатор и руководитель Щигровского крестьянского союза – самой массовой и самой активной организации Всероссийского крестьянского союза, созданного партией социалистов-революционеров (эсеров). Щигровское отделение насчитывало около тысячи человек, объединенных в 37 комитетов. Для непосредственной борьбы с угнетателями из отставных солдат и молодых крестьян-добровольцев была сформирована боевая дружина из 36 человек. Союз распространял прокламации, которые выпускались на месте, призывал не платить подати, не давать рекрутов, подняться на борьбу с помещиками, чиновничеством, самодержавием и силой добыть землю и волю. И.Е. Пьяных был эсером, и методы борьбы в Союзе применялись эсеровские – террор. Борьба усилилась в годы первой русской революции.
И. Е. Пьяных – общепризнанного деятеля крестьянского движения 1903 – 1907 годов, называли “президентом Щигровской республики”. В 1907 г. он, победив ярого монархиста Маркова, избирается депутатом II Государственной думы – самой радикальной из всех четырех. В Думе он принимает активнейшее участие в обсуждении аграрных, продовольственных, бюджетных и других вопросов. Только на второй сессии он поднимался на трибуну пять раз, полемизировал с профессорами, юристами, князьями, высокопоставленными чиновниками и другими защитниками тогдашних порядков.
Иван Емельянович в школе не учился, да и школы в годы его детства ни в Васютино, ни в окрестных деревнях не было, но путем самообразования он достиг многого. Оратором он был блестящим. Все речи, произнесенные с думской трибуны, готовил сам. Они были злободневны, кратки, конкретны, содержательны, ярки, просты, со ссылками на басни Крылова, Евангелие и другие популярные произведения того времени, которые он цитировал по памяти.
Темы его выступлений – безземелье и бедственное положение крестьян, произвол землевладельцев и чиновников. Он призывал крестьян браться “за дубинку и силой сбросить с себя пиявок”, т.е. помещиков и других эксплуататоров. Думские речи И.Е. Пьяных – открытый и смелый призыв к борьбе с помещичьим землевладением. Левые депутаты Думы, особенно аграрники, выступления Пьяных всегда принимали бурными аплодисментами, а правые – озлобленностью.
Речь нашего земляка, васютинского крестьянина И.Е. Пьяных, произнесенную им на шестнадцатом заседании Думы 26 марта 1907 года, использовал В.И. Ленин в работе “Аграрная программа социал-демократии в первой русской революции 1905 – 1907 гг.” для обоснования того, как надо решать аграрный вопрос в стране. В той работе он писал: “Крестьяне, сбросьте их (помещиков), – говорил крестьянин Пьяных (с.-р.) во II Думе” (В.И. Ленин, ПСС, т. 16, стр. 372).
После разгона Думы и крушения иллюзий по поводу парламентской борьбы И.Е. Пьяных активизирует деятельность Щигровского крестьянского союза. Но революция потерпела поражение, и в начале октября 1907 г. Пьяных вместе с сыновьями Иваном, Дмитрием и 15-летней дочерью Ольгой был арестован и препровожден в Щигровскую тюрьму, через год переведен в Курскую, а 4 июня 1909 г. предан Киевскому военно-окружному суду по делу 96 активных участников Щигровского крестьянского союза. Все судебные заседания проходили при закрытых дверях. Приговор вынесен на сороковой день. И.Е. Пьяных и его сын Иван, как “организаторы преступного общества, стремившегося насильственным путем изменить в России образ правления и существующий строй”, приговаривались к повешению, а сын Дмитрий и дочь Ольга – к вечной ссылке в Сибирь. Не оставлена была в покое и жена И.Е. Пьяных с пятью малолетними детьми. Ее ветхое жилище дважды в месяц обыскивалось жандармами.
Прогрессивная печать, передовая общественность, крестьяне-земляки считали, что И.Е. Пьяных и его дети пострадали невинно. Начались дружные требования пересмотра приговора. В нескольких левых газетах даже появилась постоянная рубрика “К пересмотру дела Пьяных”. Под их давлением царь вынужден был смертный приговор заменить пожизненной каторгой.
До 1914 г. отец и сын Пьяных, закованные в ручные и ножные кандалы, находились в Тобольской тюрьме, а с 1914 г. по 1 марта 1917 г. – в сырых бетонных казематах Шлиссельбургской крепости – самой страшной тюрьмы царской России. Освободила их Февральская революция. В день освобождения – 1 марта – на тюремном дворе заключенные провели митинг, на котором выступил и И.Е. Пьяных. Революцию принял он восторженно, с ней связывал осуществление своих идеалов. В апреле 1917 года И.Е. Пьяных возглавил Народный Совет – высший орган власти Курской губернии.
Однако после Октябрьской революции пришедшие к власти большевики не захотели делиться ею с эсерами, началась политическая борьба. К бывшему депутату царской Государственной думы и эсеру местные власти отнеслись с недоверием, подозрительностью и даже враждебностью. Поэтому, разумеется, И.Е. Пьяных не мог находиться в авангарде строителей новой жизни. Впрочем, в 1919 г. Президиум ВЦИК назначил ему пожизненную персональную пенсию.
21 февраля 1929 г. И.Е. Пьяных умер. Похоронили его по завещанию на полученной от Советской власти усадебной земле, борьба за которую являлась делом всей жизни умершего. Старшие сыновья И.Е. Пьяных погибли: Иван – в борьбе с деникинцами, а Дмитрий пал смертью храбрых в бою с гитлеровскими захватчиками в Сталинграде.
К середине 30-х годов Сталин утвердил мнение, что все политические партии России, кроме большевистской, были контрреволюционными, что преобразованиям они противились и пытались сохранить существовавший при царе антинародный порядок, что все их члены, в том числе и Пьяных И.Е., враги Советской власти. Из-за преследований семье Пьяных пришлось покинуть родные места. Почти всех репрессированных в нашем районе в довоенное время обвиняли в связях с давно умершим И.Е. Пьяных, хотя в действительности почти ни у кого связей с ним никогда не было. Так имя этого революционера было опорочено, вытравлено из народной памяти и забыто. Его могилу никто не охранял, по ней началась езда, ей грозило полное уничтожение.
Когда узнал об этом младший сын И.Е. Пьяных Николай Иванович (родился он в 1896 г.), он обратился летом 1956 г. в райисполком с ходатайством о благоустройстве и сохранении могилы отца. Началась пятилетняя переписка. В райисполкоме сначала обещали, потом сослались на отсутствие средств, а затем отказали: “Для благоустройства могилы И.Е. Пьяных райисполкомом нет оснований”. После этого Николай Иванович, возраст которого приближался к 70 годам, приехал на родину и с помощью ныне покойного художника А.А. Хмелевского и односельчан сделал то, что теперь разрушилось.
К настоящему времени все дети И.Е. Пьяных умерли, родственников его в районе нет, деревня Васютино обезлюдела, но могила революционера-политкаторжанина должна быть сохранена. Эта могила – история борьбы крестьян за землю, с помещичьим гнетом и царским самодержавием.